19 февраля. 3 года со дня смерти Летова...

Психоделический камешек в мой огород...

У нас все, блядь, такие воспитанные. Такие, блядь, деликатные, утончённые, эстеты. Простите-извините, спасибо-пожалуйста, ой, да, конечно. Вот видишь иной раз такого "жынтыльмена", и слёзы умиления выступают, и хочется уебать.

Потому что, нахватавшись поверхностных знаний, люди пытаются ими скрыть своё невежество. А оно нихуя не скрывается. Становится только заметней.

Не знаешь этикета — не выёбывайся, веди себя, сука, естественно. И руководствуйся здравым смыслом.

Стук в дверь. Кто, КТО приучил всех этих людей стучаться во все двери? Зачем стучаться в рабочий кабинет? В нём по определению работают, а не смотрят порнуху. Стучаться надо в кабинет врача, потому что там может быть голый пациент и в будуар, потому что там и "врач", и "пациент" могут быть голыми. ВСЁ. Стук в дверь рабочего кабинета по меньшей мере смотрится нелепо; по большей — выбешивает и оскорбляет. Вот что, неужели они в рабочее время в кабинете рассчитывают застать меня без штанов, с косяком в зубах и в обнимку с бутылкой абсента???

Особой медали заслуживают те, кто стучится в аудитории. Вот опаздывает человек на лекцию. Прибегает, далее следует СТУК, в дверь просовывается морда и вопрошает «Можно?». Знакомо? Да... Каждый раз, когда такое случается, я вспоминаю одну из начальных сцен «Калигулы». Не иначе, опоздавший тоже смотрел, и думает, что если не постучиться, 50 человек в аудитории не успеют среагировать, перестать ебаться и одеться, и войдёт он без стука, и будет взирать в шоке на происходящее аки молодой Макдауэлл...

Никогда не стучитесь в кабинеты. Это уёбство.

"Твой героизм никому не нужен".

Никогда не был нужен и никогда не будет. И зачастую способствует он не только подрыву здоровья, но и взгромождению на шею всяких мудаков.

Плачьте, нойте и сдавайтесь.

Насколько всё было бы проще, не будь инерции... Не той, по вине которой ежегодно раскатывают тысячи бабушек, самонадеянно решивших сократить путь, игнорируя зебру, а той, что заставляет любить предавших и ненавидеть давно и искренне искупивших вину, не замечать когда-то незаметного и высоко оценивать давно не актуальное...

Любовь к воскресеньям подкралась незаметно. Много лет хуже дня просто не было: впереди неделя, тяжёлая и неинтересная, позади - отходняк, в настоящем - тоскливые часы ожидания сна и - сразу же - будильника. С самого детства упадок был обычным спутником этого дня. Но вот уже два года у меня нет ни единого повода ненавидеть этот день. И дошло это до меня только сейчас, сегодня.

Беспричинно плохое настроение на протяжении седьмой части двухлетнего срока - заслуга инерции. И это далеко не самый хреновый результат.

Изничтожить бы эту пакость, так помогающую сосуществовать с обществом (потрудился, показал себя хорошим - маневрируй), но так усложняющую сосуществование с собой...

Настроение: воскресно-кайфовое.

Прошла зима, настало летоКончилось лето, пришла зима, и ты живёшь всё там же, и всё так же выходишь покурить. И ты выходил полуголым, а теперь - в куртке. И, кажется, всё изменилось. А на самом деле ничего, кроме куртки и снега за окном. То же место, те же сигареты, те же мысли, тот же ты...

Развилась во мне с годами непомерная литературно-художественно-музыкальная жадность. Я понимаю, что это плохо, но менять ничего не хочу. Хотя, понимаю ли? Мне нравится сложившаяся ситуация. Я не отдаю, но и не прошу для себя. Самостоятельно выискиваю самое вкусное и в гордом одиночестве самозабвенно надрачиваю на отобранное. Желания поделиться ни то что не возникает, более того, сама эта мысль кажется абсурдной.

Мои песни, мои книги, мои картины - только мои. И чем сильнее вещь "моя", тем меньше шансов, что я расколюсь даже под пытками. И пусть я кому-то покажусь менее интересным, "без увлечений", но "Мою Прееелесть" никто не опошлит.

А вспомнить времена даже пятилетней давности... ууу, "Зацените все, какая крутая штуковина!!!". УёбищаЖизнь учит так не делать. Жадность - это правильно. На щедрости слишком спекулируют.

С сентября тщательно слежу за посещениями той-самой-страницы, в целом забив и радуясь, что общая статистика не растёт. Посещения достаточно частые и разнообразные. И радуют меня просвещения тех-кому-надо. Эффект вторичен и известен мне не будет. Главное - хотя бы интересуются, а значит, лишний негатив не напрасен.

Да будет так!

Чаще всего после-праздничная депрессия вызвана вынужденным окончанием отдыха и необходимостью снова втягиваться в суровые будни. Реже - целями. Всё сделано, всё организовано, всё раздарено... и дальше делать вроде бы что-то и надо, но смысла не видно.

Вот страдаю такой хернёй. За декабрь был сделан максимум. Максимум сработал. Всё дальнейшее нет сил сделать значимым. Плюс никакого ощущения, что отдохнул. Плюс ощущаю себя овощем после десяти дней гуляний-буханий...

Скажем НЕТ затяжным праздникам и всяческим рубежам, подготовка к которым единовременна и ударна! НЕТ! Нет... нет... нет...

Попала грамулька, и понеслась душа в рай...

Так можно назвать этот сон. Так можно изложить одним словом его содержание. Так можно начать его рассказывать, осечься и почувствовать, что сказал уже всё… Но можно и более развёрнуто.

Мне приснился сон, после которого я Кайфую. Не сходит улыбка, не перестаёт щекотать в носу, хочется ржать и плакать. От счастья.

Мне приснился сон, в котором все мои светлые воспоминания не являлись говном, они были настоящими.

Отступление номер один, о воспоминаниях: у меня по сути нет хороших воспоминаний. Ну, смотря что считать хорошим... Допустим, есть воспоминание о событии с такими переменными: собственные ощущения, окружающая действительность, обстоятельства, «входящие», скажем так, эмоции. И вот все эти переменные в определённом конкретном воспоминании имеют максимальное значение. Помнишь и оцениваешь всё на десять из десяти. В результате воспоминание (как и то, прошлое событие), становится просто невъебенным. НО. Потом оказывается, что все другие переменные, помимо твоего собственного «АХа» были пустышкой, фикцией и/или – в лучшем случае – обыденностью. Можно ли теперь считать это воспоминание хорошим? Может, кто-то бы и посчитал. А для меня это «светлейшее» становится надругательством и издёвкой, вызывающей только стыд за то, что жрал с лопаты очевидное для всех говно и считал его амброзией.

А во сне я вспоминал. Мы вспоминали. Все вспоминали. Всё вспоминали. И всё то, что в реальности потом изваляли, что оказалось говном, что сделало говном всё хорошее, во сне было максимальным, лучшим, правдивым и, так же, как и «собственное», светлым.

Отступление номер два, очень-очень-очень материальный пример: про колбасу. Ты ел колбасу. Просто обалденную колбасу, самую замечательную. Ну нравилась тебе колбаса, и всё тут. И вот в очередном куске ты находишь, например, колечко от гандона… Упс. Такова реальность. Ничего, кроме «Бля…» уже и не сказать, и не вспомнить. Конечно, через время, над такой ситуацией можно будет даже посмеяться. Но не факт. Всё зависит от того, насколько было… кхм… ненавижу очень-очень-очень материальные примеры!...трепетным… отношение к колбасе.

Реальность. А снится, что никаких посторонних нелицеприятных предметов и не попадалось. Просто осталось офигенное воспоминание об офигенной колбасе. Потом могло произойти что угодно. Ты мог прийти в магазин и обнаружить, что её больше не производят. Мог узнать, что в неё начали добавлять крысиные тушки, то есть она уже стала другой. Мог просто увлечься конфетами. Это не важно. Важна неомрачённость самого воспоминания, короткого, без продолжения, независимого…

Мне снились хорошие воспоминания. Снилось ощущение. А из материального во сне было немного. Лето, вечер, глубокое широченное ущелье, больше напоминающее опустошённое море, густой лес на его берегах, плот-настил-навес не понятно как держащийся в воздухе над природой, совсем не сильный страх упасть, два голоса на плоту и ни одного нигде больше, очень мало воды в «море» десятками метров ниже, но быстро откуда-то бегущей в сторону заходящего солнца, видно дно, очень много счастья, тепла и любви.

Сколько угодно долго можно пригибаться, выходя из вагона, наученный горьким опытом, но в один прекрасный день засмотришься, задумаешься, зачитаешься, и снова врежешься. Пусть и выходя из другого вагона. А очки твои разобьют в драке, и снова будешь изображать китайца, пусть и на другой остановке, в попытке сесть на свою маршрутку.

Не нужны мне эти крылья, если в них размножаются такие кусачие вши. Уже не нужны.

Но их никуда не деть, даже с мясом не вырезать.

Сегодня двухлетие. На этой неделе двухлетие. В этом месяце два года. В этих днях. Их можно сосчитать, эти дни "до" и "после", "с", "от" и "без" . Не наберётся и тысячи. Но, казалось бы, немало, и пора бы всё забыть. Тем более не дни кошмара считаю, а - напротив - дни счастья. Дни с полного переворота жизни к радуге, пусть и через ужас. Дни радостные и светлые. Но страшно.

Страшно оттого, что всё "до" было неминуемо, оттого, что ничего было нельзя сделать. Оттого, что я и сейчас не вижу иных вариантов своих действий и не считаю что-либо ошибками. Если валяешься под забором - ты виноват, не надо было так пить; здесь же не могло быть иначе.

Страшно оттого, что это не стихийное бедствие, не внезапная болезнь, не летящий кирпич, которые непредсказуемы. Это всё страшно иначе. Остановилось сердце у близкого - кошмар, ужас, но никто не виноват; здесь же нет внезапности. Всё слишком очевидно предрешено, всё зависит даже не от тебя, а от каких-то личностных особенностей, от каких-то черт, вроде необходимости щуриться, если близорук и биться головой в метро, если вырос под два метра...

Страшно оттого, что все "я научен, теперь всё иначе" - лишь самообман. Всё может повториться. Иначе. Хуже. Без счастливого разрешения.

Есть одно мнение, распространённое среди большинства и особо сильно укоренившееся в самой гнусной части этого большинства. И с представителями большинства приходилось пересекаться, и с представителем той самой части общаться, слишком долго и слишком сильно... Это мнение, что если кто-то что-то кому-то отдаёт (совершенно не важно кому, родному или прохожему), это значит, что-то, если не большее, у него самого остаётся. Мнение, что Никто. Никогда. Не отдаст. Последнее.

Мрази, ЭТО НЕ ТАК.